Он уперся взглядом в стену, словно увидел на ней что–то. Амос даже оглянулся проверить.

— Я не знаю, что нам здесь делать. Не знаю, что мне здесь делать. Люди на меня полагаются — верят, что я их вытащу из самой гнусной переделки, а я не знаю, куда их вести и что нам делать.

— Да, плохи дела.

— Для тебя, — сказал Эрик.

— Плохи дела для меня?

— Ты здесь бывал. Все это — твоя территория. У тебя здесь знакомства, ты знаешь, как все устроено. Знаешь, как здесь выжить.

— Ты, похоже, переоценил мои аналитические возможности, — возразил Амос. — У меня был один корабль и трое людей. Горстка. Остальное просто подворачивалось попутно.

— Но привело тебя сюда. — Эрик теперь смотрел на него. Взгляд его был жестким. — У меня заныкано достаточно бабла — если сумею до него добраться, смогу купить кораблик. Не из лучших, но хоть какой–то. Или устроить команду на новом месте. На одной из станций в зоне Лагранжа или на Палладе… где–нибудь. Начнем с нуля. Найдем себе новую нишу. Если хочешь командовать, я уступлю.

— О, — протянул Амос, — знаешь, не захочу.

— С тобой им будет лучше, чем со мной.

— Да, только я их почти не знаю, мне до них дела нет. У меня свои дела, я их и держусь.

Он не понял, от чего оттаял взгляд Эрика — от облегчения или от разочарования. Может, было и то и другое. Лидия бы поняла. И Наоми. И Холден. И Алекс, наверное. Амос заметил только легкое расслабление мышц. Оно могло обозначать что угодно.

— Тогда займусь поиском своего пути, — сказал Эрик. — Если удастся, через два дня нас здесь не будет.

— Вот и хорошо, — сказал Амос и почувствовал, что сказал не то.

Он знал Эрика дольше, чем любого из живых. А этот разговор, даже если судьба еще сведет их раз–другой, положил конец знакомству. Жизнь у обоих могла бы пойти иначе, скажи сейчас Амос немножко другие слова. Он чувствовал, что надо было что–то добавить, но не придумал что и потому, вернувшись в лифт, спустился в мастерскую.

Техническая часть «Чан Хао» — места, где не слонялись владельцы и их гости, — была как с другого корабля. Здесь блеск и красоты сменялись вполне утилитарным дизайном, не таким удачным, как на «Роси», но лучше всех других кораблей, где приходилось работать Амосу. Закругленные в расчете на толчки углы. Двойное крепление всех ручек. Ящики и шкафы в мастерской могли переворачиваться при смене направления тяги. Воздух пах свежими фильтрами и смазкой. Кто–то поддерживал здесь чистоту и порядок, каких, в сущности, не заслуживал разукрашенный орбитальный шаттл. Амос задумался, жив ли еще этот человек. Конечно, на его вопрос не было ответа, так что он не стал тратить на него энергию.

Кларисса сидела за верстаком. Одежка, которую они раздобыли по пути в Балтимор, не слишком вписывалась в здешнюю чистоту и порядок. Куртка была разорвана на плечах и все еще сидела на ней мешковато. Вся одежда выглядела так, словно девушка купалась в ней. Волосы она стянула в конский хвост, связав полоской молнии, а руки быстро и бережно порхали над открытым ящиком с электроникой. Движения были точными и плавными, как у пианиста со старых видеозаписей. Она не подняла головы, но улыбнулась Амосу.

— Нашла для тебя кое–что. Спасенный ручной терминал. Неплохой. Даже связала его с местной сетью. Установишь конфигурацию — и можешь пользоваться.

Амос вытащил из стены сиденье и устроился рядом. Она вручила ему терминал, но в глаза так и не посмотрела.

— Если верить Крисси, это не называется спасением.

— Ну, скажем так, освобождение. Я и себе хотела, но мне не к чему подключаться.

— Могла бы использовать как одноразовый, — сказал Амос, начиная вводить свои данные для конфигурации. — Хоть доступ к новостям получила бы.

— А надо?

— Ну, если подумать, может, и не надо.

Она вздохнула. В глазах стояли слезы, а губы улыбались.

— Мы справились! Добрались до Луны. Точно, как надеялись.

— Угу.

— Знаешь, чего мне больше всего не хватало в тюрьме? Смысла. Меня кормили, мне не давали умереть и устраивали эти группы поддержки, где толкуют про детские травмы и прочее дерьмо. Но ни в чем не было смысла. Не было работы. Я не могла поговорить ни с кем из–за пределов тюрьмы. Мне предстояло просто существовать, существовать, существовать, пока рано или поздно я бы не умерла и в мою камеру не посадили бы другого.

Она оперлась локтями о верстак. На большом пальце виднелся ожог — от раскаленного утюга или от пистолетного ствола? — кожа была гладкой и розовой, даже смотреть больно.

— Я не хочу туда возвращаться.

— Персик, возвращаться некуда. И к тому же я почти уверен — Крисси знает, что ты на борту. Она не станет докапываться, пока мы ведем себя скромно и непринужденно…

Кларисса коротко, горько рассмеялась.

— И что дальше? Взять меня с собой ты не сможешь, Амос. На «Росинант» мне нельзя. Я пыталась убить Холдена. Пыталась всех вас убить. И убивала. Невинных людей. От этого никуда не деться.

— По мне, ты нам подходишь, — возразил Амос. — Понимаю, от новой встречи с нашей командой тебе будет малость не по себе, но мы все знаем, кто ты. И что сделала. В том числе что сделала с нами. Это не новость. Договоримся, как-нибудь разберемся.

— Просто я боюсь, что, если он тебя не поддержит, меня отошлют обратно и…

Амос поднял руку.

— Ты кое–что забыла, Персик. Похоже, многие об этом забывают. Давай я повторю. Нет никакого «обратно», и речь не только о месте. Правительства, которое отправило тебя в тюрьму, больше не существует. На планете, которая отправила тебя в тюрьму, очень скоро будут миллиарды мертвецов. Им до фени, отсидишь ли ты свой срок. Между нами и кольцами висит этот новый флот, и есть еще тысячи новых солнечных систем, где так же хреново, как у нас здесь. Вот ты сейчас чем занимаешься? Ломаешь голову, как бы все сложилось для тебя, если бы ничего не случилось. И, по–моему, ты этим занимаешься потому, что не учитываешь фактов.

— Каких фактов?

— Что прежнего не будет.

— Чего не будет?

— Ничего, — сказал Амос. — Земля захлебнулась собственной рвотой, Марс стал городом–призраком, и теперь каждый хватает, что может. Кому чем владеть. Кому решать, кому чем владеть. Как будут работать деньги. Кто кого отправляет в тюрьмы. Эрик недавно назвал это худшей из переделок и не ошибся. Идет другая игра, и…

Его новый терминал пискнул. Амос взглянул на экран. Дизайн был лучше, чем на старом, но интерфейс немного отличался. Он несколько секунд разбирался, что означает сигнал. Потом присвистнул сквозь зубы.

— Что такое? — спросила Кларисса.

Он развернул экран к ней.

— Семьдесят сообщений и двадцать три запроса на связь. Еще до падения метеоритов.

— От кого?

Амос просмотрел список.

— В основном от Алекса. Есть и от капитана. Черт, Алекс наговорил мне на шесть часов видео.

Кларисса улыбнулась — бледно, но все же это была улыбка.

— У тебя, по крайней мере, кто–то есть.

Глава 50

Алекс

—Велосипеды?

Амос навалился на барную стойку.

— Ясное дело. Им не надо горючего, они не болеют. Починить обычно можно самому. Лучше транспорта для постапокалипсиса не придумаешь.

Алекс отхлебнул из кружки. Пиво было местное, из паба дальше по коридору, — красноватое, с сильным ароматом хмеля. — Наверное, я никогда не смотрел на них с такой стороны. Номер на Луне им достался просторнее, чем на Тихо, хотя и того же типа. Четыре спальни выходили в просторную общую комнату. Большой экран, изогнутый вместе со стеной, показывал идеализированный лунный ландшафт, заметно фотогеничнее реального. Время от времени из–за скалы выскакивала мультяшная «инопланетянка», удивленно оглядывалась и шмыгала обратно. Забавно, решил Алекс, но настоящий лунный пейзаж все же лучше.

— Так вот, через Вашингтон я проходить не хотел. Слишком много народу, а если бы отказали помпы, не хотелось бы крутить педали по колено в луже, понимаешь?